//Спектр идёт следом? Кто-нибудь ещё есть в комнате?// Всю недавнюю весёлость как рукой сняло. Мне стало страшно. Ещё никогда Штирлиц не был так близко к провалу. Я недооценилда противника. Была слишком самоуверена и беспечна. Та поездка в Аррэн-Ханд, когда из-за меня в плен попала Мария, ничему меня не научила. И вот я теперь стою на пороге этой комнаты, и смотрю на Человека-Паука, о котором не раз слышала в новостях, как когда-то стояла перед силовым барьером и смотрела на Маэ, с ужасом осознавая, что это из-за меня она оказалась в лаборатории тёмных. Она была без очков, и когда открыла глаза, и наши взгляды встретились, у меня, кажется, сознание помутилось. Не каждый способен выдержать взгляд Марии Лингертон, дочери демона и человеческой женщины, даже когда она в хорошем настроении. А на меня тогда обрушились холод и пустота всей вселенной, сфокусированные её полным боли взглядом, подобно солнечным лучам, прошедшим через линзу в руках озорника, выжигающего на деревянной скамейке своё имя. И сейчас я боялась встретиться взглядом с супергероем. Как боялась и своего бездарного провала и того, что за ним последует. И не на что надеяться, находясь на секретной базе в зоне вечной мерзлоты, никто не придёт на помощь, никто даже не знает, где я. Конечно, есть записка с координатами, которую я оставила Пантермену. Но ему самому сейчас нужна помощь.
Мысли эти мгновенно пронеслись в моей голове, а мне казалось, что я стою здесь уже целую вечность. Собирая остатки мужества, я изо всех сил сжала кулаки, так, что когти до крови врезались в ладони. Бользаставила вернуться к реальности. Я повернулась к Стальной Руке и внимательно посмотрела ему в глаза. Потом медленно, но твёрдо подошла к столу. Взяла горелку и критически её осмотрела, размышляя, что бы такого сотворить нехорошее. Терять мне всё равно уже нечего. Убьют, обязательно убьют, теперь уж точно. Потому что проверку я не пройду.
Я посмотрела на пленника, определяя, насколько он надёжно связан и есть ли шанс его совободить. Меня это, конечно, уже не спасёт, да и его тоже. Но хотя бы появится шанс эффектно выйти из игры.
Я включила горелку. Вспыхнуло синее пламя. Оно завораживало, странным образом удерживало внимание, как ритуальная спиртовка одичавших племён из развалин Сорок Первого. Я направила пламя вверх, держа горелку, подобно пистолету, и медленно перевела взгляд на Стальную Руку.
- Вы же прекрасно знаете, я не сторонник подобных мер. Тем более, в наше время гораздо эффективнее считывать информацию напрямую с мозга. Но я понимаю, для чего вам весь этот фарс. Хотите проверить, на что я способна? Досье вам недостаточно? Или вам действительно нравится наблюдать за чужой болью? Тогда вам было бы проще вживить мне модуль контроля разума, а у меня бы тогда появился шанс при его установке сойти с ума, и не выбирать между делом неформалов, которому вы, теоретически, должны быть верны, и моими собственными убеждениями, которым я неотступно следовала всегда и которые мне никогда не мешали следовать нашему общему делу. Но вы, оказывается, любите жестокие игры. Не мне устанавливать в вашей игре правила. Я о вас ничего не знала, кроме того, что вы были ближайшим помощником Кибермозга, и заменили его в критический момент. Я верила вам, как верила Кибермозгу. Не ожидала, что наше знакомство окажется таким. Я летела сюда, уверенная, что возвращаюсь домой. Но почему-то оказалась вашей пленницей. Допускаю, что у вас есть причины не доверять мне. Но хотелось бы услышать их в вашем изложении. Думаю, я заслужила откровенности. Я ведь всегда была верна Кибермозгу и нашему общему делу, и вы об этом прекрасно знаете.
Я оглянулась на Человека-Паука и выключила горелку.
- Я не собираюсь причинять вам боль, - сказала я, стараясь не выдать в голосе сочувствия, глядя супергерою в глаза, на моё счастье скрытые маской. - Но это для вас ничего не изменит. Возможно, отказавшись, я подписываю приговор себе, не важно. Хотя и не знаю, в чём меня обвиняют. Не знаю я и что требуется от вас. Но одно я могу сказать вам точно: ваше положение безнадёжно. Даже если вам удастся сбежать с базы, что само по себе маловероятно, за её стенами вы не проживёте и часа. А то, что отказалась сделать я, если это действительно необходимо, сделает кто-то другой. Для вас разумно будет не дожидаться крайних мер и ответить на те вопросы, которые вам зададут.
Я грустно улыбнулась, едва сдерживая слёзы, и обернулась к Стальной руке.
- Я не выполнила ваш приказ, и теперь, по законам военного времени, вы захотите меня убить, да? - голос предательски дрогнул. - Я не боюсь смерти, - твёрдо соврала я. - И боли я тоже не боюсь. Год назад в Токио я уже пережила одну смерть. Я помню, как горели имплантанты. Все разом. Поджигая следом за собой живые ткани. Меня тогда чудом спасли. Но лучше бы я сгорела тогда, и не было бы сегодняшнего момента, - Я опустила глаза. - Не буду скрывать, я отчаянно хочу жить. И по-прежнему хочу вам верить.
